Я принципиально нигде не зарегистрирована)) зы: ты Скайлера нигде он-лайн не видишь? пишу с телефона, не знаю, как тут на новую строку переходить)))

Сколько уже лет этой песне? 25? 30?

Панки любят грязь, а хиппи - цветы,
И тех, и других берут менты.
Ты можешь жить, любя. Ты можешь жить, губя,
Но если ты не мент, возьмут и тебя!

Меня нет ни в каких группах, что делаем? Толстовки? Я от прошлой толстовки в восторге, заказала бы ещё одну!

Ну, что, товарищи, я к вам снова с той же проблемой. Не видит ли его кто-нибудь он-лайн? Честно говоря, приличных слов у меня уже не осталось. Если кто-то увидит его, передайте, пожалуйста, привет от меня. Сил моих больше нет бороться с его раздолбайством.

Нашёлся, как и ожидалось, жив, здоров. Спасибо всем, кто принимал участие в поисках.

Бабло А к телефону не подходит?ЗЫ: и не знает ли кто-нибудь мальчика Илью, который живёт с ним в квартире. Его бы предупредить как-то, а то в результате этот чел пострадает вообще ни за что(((

Ёпрст! Колличество просмотров темы вроде бы растёт, а Скайлера как не было, так и нет. Никто-никто нигде его не видел? У меня-то не праздный интерес, а весьма серьёзная ситуация. Печалька.

Вынуждена вновь поднять тему: к телефону он не подходит, на СМСки не отвечает. Может, кто-то более счастливый сможет дозвониться до него? Или через какие-то социальные сети (в которых меня нет принципиально). Вопросов два: 1) не случилось ли чего и 2) пусть найдёт способ связаться со мной. Очень благодарна всем откликнувшимся!

Подробности скину обязательно чуть позже: мы ведь уже второй год в России живём, я показания очевидцев сюда напишу.

В НЗ сначала думали на разведку, а теперь решили, что смысла нет разведывать - слишком долгий и дорогой туда путь. Надо сразу рабочие визы оформлять, кошек по перевозкам распихивать и ехать)))

Друзья, четвёртый день не могу дозвониться до Скайлера, уже начала переживать, не случилось ли с ним чего? Нет меня ни в контакте, ни в асях, ни в скайпах - нигде вообще! Может, кто-нибудь знает о нём что-то? Если видели его где-нибудь он-лайн, не могли бы передать ему, чтобы перезвонил? Заранее спасибо!Большое спасибо! Нашёлся, отписался.

Как ловко время расставляет всё по своим местам! Прошло меньше года, страна сваливается в пучину хаоса, биржа обвалилась, президент объявил себя фараоном)))

ЗЫ: мы поедем в Новую Зеландию.

Не могу молчать! О каких преступниках речь? О президенте Мубараке? ИМХО - Мубарак - выдающийся мудрый политик, сделавший для своего народа очень и очень много. При Мубараке снизилась в разы детская смертность, при Мубараке построены крупнейшие промышленные заводы, постоянно строились государственные школы и больницы. Повторю ещё раз: при Мубараке экономика Египта была самой быстроразвивающейся в Африке! И что мы имеем сейчас? Мубарак в тюрьме, очень многие египтяне разорились, так как с началом революции перестали получать зарплаты, а цены, между тем, поползли вверх, открыты двери тюрем, откуда выпущены тысчячи криминальных элементов! У полиции при этом связаны руки. Такого количества грабежей, разбойных нападений и уличных краж в Египте не было никогда! И чем дальше - тем становится всё хуже и хуже.


Честно? Я считаю, что нас спасёт военный переворот. А дальше - как в Китае: за взятку - расстрел, за наркотики - расстрел! Раньше я думала, что это жестоко, но теперь не вижу другого пути. Потому что люди, продавшие свои души за бабло, совершенно страх потеряли.

Очень много всего, буду писать всё подряд, что в голову приходит.
1. Бензин. В пересчёте на рубли бензин стоит 10 рублей. Цены на всех бензоколонках одинаковые. Кто за этим следит? Соответственно, все грузоперевозки очень дешёвые. Кто это определяет и следит за этим?

2. Электричество. Стоит какие-то копейки, потому что своё: своя ГЭС и очень много ветряков.

3. Газ. Знаю точно, он был практически бесплатным, потому что дотировался государством. Сейчас во многие дома проводят газовые трубы, но я всегда жила в домах, где газ брался из баллона. 1 баллон стоит примерно 50 рублей, хватает его месяцев на 4-5. В эту стоимость входит не только баллон с газом, но и его доставка и установка.

4. Лекарства - тоже дотировались государством, поэтому все египетские лекарства стоили невероятно дёшево, дорогими были только импортные. Но свои - очень качественные, государство же следило за тем, чтобы не было подделок, поэтому все таблетки действовали. Я знаю людей, которые регулярно из Египта в Россию лекарства возят.

5. Общественный транспорт. Это, наверное, из цен на бензин следует. Метро, кажется, 7 рублей (я только однажды на нём ездила, точно не помню, но что-то вроде того). Самый дорогой автобус - 10 рублей. Это если ехать через весь город из одного конца в другой. А на более короткое расстояние и цены ниже. Например, как если бы доехать от станции Крюково до площади Юности - это стоило бы 3-4 рубля.

6. Медицина есть бесплатная, а есть платная. Каждая платная больница еженедельно один день принимает всех бесплатно! Причём нет никаких записей на эти дни, типа, запись только на следующий месяц - ничего подобного. Пришёл по живой очереди и бесплатно получил консультацию специалиста любого уровня.

7. Малый бизнес. Государство кредитует малый бизнес таким образом, что своего магазина нет только у очень ленивого человека. При этом ислам запрещает выдавать кредиты под проценты! Поэтому все исламские (египетские в том числе) банки работают по каким-то другим, совершенно непонятным мне принципам - умные люди говорят, что они не могут обонкротиться. Короче говоря, я не знаю механизмов, но я вижу результаты - малый бизнес процветает. Нет, не так - ПРОЦВЕТАЕТ.

8. Дотации на хлеб. Государство дотирует хлеб. Каждый может покупать хлеб по специальной государственной цене, даже иностранцы. Там получается примерно 3 рубля за 5 лепёшек. Есть и дорогой хлеб, так что выбрать всегда можно. Дешёвого хлеба хватает на всех, потому что продаётся он с раннего утра и до поздней ночи. Вот ещё, вспомнила: обыкновенный, не дотационный хлеб стоил 5 рублей за 7 булочек. После революции цены повысились, на 5 рублей стали давать 5 булочек.

9. Дотации бедным семьям. Вот этого я своими глазами не видела, так как никогда не общалась с такими бедными людьми, но другие рассказывали, что бедным семьям регулярно выдаются бесплатные продукты: мешок риса, мешок муки, мешок сахара и ещё что-то, кажется масло.

10. Регулирование цен. Кто конкретно этим занимается, я не знаю, но во всех магазинах цены примерно одинаковые. Все продукты египетского производства невероятно дешёвые! И вкусные. Мы до сих пор пьём только египетский чай, потому что в Москве я такого вкусного не встречала. Из Египта привезли его очень много, и стоит он там копейки. Картошку тут (в Москве) не знаем, как покупать, привыкли там-то, что она всегда молодая, не гнилая, вкусная и дешёвая.

11. Про налогообложение знаю очень мало. Но судя по ценам, его либо вообще нет, либо оно какое-то невероятно льготное. Например, на каждом шагу расположена частная прачечная, где любую вещь постирают, на солнышке просушат, отутюжат и упакуют в пакетик - 5 рублей за одну вещь! Утюжат не прессом, а ручным утюгом - простыни, пододеяльники, что угодно. Честно - я не понимаю, какая там может быть прибыль (прачечные малюсенькие), но если цены не поднимаются и держатся на таком уровне - значит это выгодно! То же и с системой общепита. Мы очень часто брали еду на дом из одного местного ресторанчика (можно было и там кушать, но еды давали столько, что съесть это за один раз было невозможно, поэтому брали с собой). За 50 рублей (после революции цены поднялись, обед стал стоить 60 рублей) мы покупали: салат из свежих овощей, суп на курином бульоне, четверть курицы (гриль или жаренной), порцию риса (очень большую), порцию тушёных овощей (тоже очень большую), лепёшку хлеба и лимон. Хозяин этого ресторанчика имел доход, не смотря на то, что ему надо было закупить все эти продукты (перечитайте список!), заплатить зарплату поварам, аренду самого помещения + жкх!

Не даром до революции экономика Египта была самой быстроразвивающейся в Африке. Видимо, именно это и не понравилось сильным мира сего. Теперь всё летит в тар-тарары с космической скоростью: цены растут, с бензином и газом перебои. Раньше же во всём была стабильность. С начала кризиса 2008 года цены не только не выросли, но даже и немного снизились! В Египте этого кризиса не было. Но пришла другая беда - революция.

Египет был очень хорош для жизни, но теперь там неприятно. Теперь смотрим на восток: Китай, Шри-Ланка, Тайланд и тому подобное. В Тайланде слишком муторная система получения виз. Ещё пытаемся разыскать больше информации о том, что как-то видели в новостях: якобы в небольших итальянских деревнях, расположенных вдали от цивилизации, но на самом берегу моря, возникли проблемы. Тамошнее население постепенно сокращается, а правительство отказывается выплачивать деревням дотации, если количество жителей снижается до определённого уровня. И вот, местные председатели колхозов приглашают иностранцев на пмж ради увеличения численности деревенских жителей.
Мы пока не сильно спешим, сначала мне надо закончить учёбу.

Спасибо
СМСки приходили от того тиковца, с которым мы обменялись номерами телефонов. Перед выборами я узнала, что Яблоко внедрило очень много своих людей и в ТИКи. Уж не знаю, как им это удалось. Их фамилии были в интернете, я узнала, кто в Крылатском - это был он! Подробностей его работы в ТИКе я не знаю, мне как-то неловко было человека от работы отрывать своими вопросами. Судя по тому, что по моему участку официальные результаты полностью совпадают с моими, действительно была возможность записывать честные результаты. Я не знаю, по всем ли участкам в Крылатском, и я не знаю, что происходило в других ТИКах, я пишу только о том, что видела своими глазами.

Руки - да, опускаются. Мы хотим уехать из России.

Ну, вот мы и добрались до финала:

13. Скандал.
Участок закрылся вовремя. Председатель объявила, что сейчас все члены УИКа будут работать со списками избирателей, и очень строго предупредила, чтобы в это время мы молчали и не отвлекали людей от важной работы. Это шло в разрез с моей «Дорожной картой», которая предписывала сначала погасить неиспользованные бюллетени. Лицо у председателя было очень строгим, но я всё же осмелилась задать вопрос: почему не погашены бюллетени? Дальнейший разговор проходил уже на повышенных тонах:
Председатель: «Потому что сначала мы будем работать со списками, и не мешайте нам, пожалуйста, потому что это очень важно!»
Я: «Это нарушение процедуры подсчёта голосов!»
Председатель: «Я же просила не мешать нам! Мы всегда так делали, и сейчас так делать будем!»
Я: «Так делать нельзя!»
Председатель: «Из-за того, что вам так хочется, я не стану перестраиваться, у меня столы не сдвинуты для погашения, и вообще, сколько раз говорить – не мешайте!»
Я села, разложила перед собой документы и начала составлять жалобу – по всем правилам, с копией под копирку. В «Дорожной карте» на этот случай имелся «конструктор жалоб». Нарушение было серьёзным. Ябеда внимательно следила за мной. «Корреспондент» включил камеру и пошёл к председателю, чтобы продолжить разговор о нарушении. Все заметно нервничали, учитель информатики пренебрежительно сказал, не обращаясь ко мне, но так, чтобы я хорошо слышала: «А пусть она мне укажет статью, по которой мы должны делать именно так, а не иначе!» Я тоже очень громко, чтобы все слышали, хотя и не обращалась ни к кому конкретно, прокричала: «Статья 73 пункт 3 закона о выборах президента РФ!» Это возымело эффект! Сдвинули столы, пересчитали и погасили бюллетени, опечатали их. Сведения внесли в протокол и в увеличенную копию протокола. Жалобу я дописать успела, но спрятала её среди своих бумаг.

Все члены УИКа были крайне недовольны моим вмешательством, а от усталости раздражались ещё сильнее. Но вроде бы теперь все формальности были соблюдены, все могли успокоиться, но не тут-то было!

Вдруг откуда-то достали ещё 32 неиспользованных бюллетеня. Председатель набросилась на меня с криком: «Вот! Вот, что вы наделали! Эти бюллетени были вместе с переносными урнами для голосования на дому! Из-за вас мы поспешили, по вашему требованию погасили бюллетени раньше времени, вписали число в протокол, и что теперь делать? Что делать с этими 32-мя? Я вас спрашиваю!» Я была удивлена: никаких лишних бюллетеней быть не могло, откуда ж взялись эти? Выяснилось, что в списках для голосования на дому значилось 32 избирателя, в пачке было 50 бюллетеней, всего проголосовало 28 человек, от пачки осталось 32 неиспользованных бюллетеня. Председатель кричала на меня, размахивая бюллетенями, но я-то знала, что не виновата: «Позвольте, если в списках было 32 избирателя, то как Вы могли выдать 50 бюллетеней? Ведь количество бюллетеней в этом случае не должно превышать 105 % от количества избирателей в списке. То есть, если избирателей 32, то бюллетеней должно быть не больше 34-х! Таким образом, выдав 50 бюллетеней, Вы грубо нарушили закон!» И для пущей убедительности добавила: «Статья 71 пункт 8!»

У председателя сдавали нервы: «Что такое? Я нарушила закон? Это вы сбили меня с толку! Вы мешаете мне работать! Из-за вас всё и запуталось! Ответьте лучше, что мне теперь делать с протоколом? Как исправлять ошибку?» Что делать с протоколом, я не знала, о чём честно и сказала: «Если никто из нас не знает, что теперь делать с протоколом, я могу позвонить на горячую линию и спросить, они сей же час нам помогут». Тут в спор вмешалась ябеда, мгновенно появившись передо мной: «Не надо никому звонить!» Она отошла в сторонку, беззвучно поговорила с кем-то по телефону и через минуту объявила: «Пока протокол не подписан и не заверен печатью, он не является документом, поэтому его можно исправлять хоть миллион раз. Главное, чтобы не было исправлений в итоговом документе, который потом в ТИК отправится». Ну, вот, всё даже очень просто!

Погасили и эти бюллетени, внесли изменения в протокол и в увеличенную копию. Члены УИКа расселись по своим местам и принялись за работу со списками избирателей. Председатель подошла ко мне и приказала: «Чтобы я больше от вас не слышала ни слова! Понятно?»

Я понимаю её очень хорошо. Вряд ли в её нервозности было что-то личное. Она – живой человек, причём очень уставший, и на ней лежала в тот день огромная ответственность, вот нервы и не выдержали. Однако самое интересное впереди! После всего произошедшего председатель стала обращаться ко мне всякий раз, как нужно было приступать к следующему этапу подсчёта голосов. Она спрашивала у меня: «Ну, что теперь надо делать?» Я смотрела в «Дорожную карту» и отвечала. Все согласно кивали головами и выполняли предписанное. Заминка вышла только перед тем, как пришло время вскрывать урны. На очередной вопрос, что теперь надо делать, я ответила: «Председатель объявляет о запрете пользоваться пишущими принадлежностями всем членам УИКа кроме председателя, заместителя и секретаря». Видимо, этот пункт был незнаком присутствующим. Все с непониманием смотрели на меня, а председатель переспросила: «Чего-чего?» Командный голос у меня поставлен очень хорошо, я театральным жестом указала на председателя и громко объявила: «Вот председатель! Председатель объявляет о запрете!» Председатель словно очнулась: «Да, кстати! А ну-ка убирайте все карандаши, ручки и ластики!»

Урны были вскрыты, и начался подсчёт голосов.

14. За Будду!
Подсчёт голосов длился очень долго, потому что каждый бюллетень надо было показать на камеру. Поначалу я не верила своим глазам: больше всех бюллетеней было у Прохорова! Но очень скоро ситуация изменилась, у трёх кандидатов было примерно поровну голосов: Прохоров, Путин и Зюганов. Их стопочки с бюллетенями росли одинаково. Председатель монотонно зачитывала голоса: «Прохоров, Путин, Зюганов… Прохоров, Путин, Зюганов… Прохоров… Э-э-э… За Явлинского!» Нам был представлен бюллетень, в котором красной губной помадой размашисто были перечёркнуты фамилии всех кандидатов, а наверху аккуратно выведено крупными буквами: «За Явлинского!» Я сразу вспомнила красавицу с обворожительной улыбкой…

Посмеялись и снова продолжили: «Прохоров, Путин, Зюганов… Прохоров, Путин, Зюганов… Э-э-э… За Будду!» Да, было на нашем участке и такое! Постепенно стопка Путина становилась выше остальных, но не настолько, чтобы перетянуть на себя больше 50 % голосов.

А между тем, мы вышли в интернет и получили первые предварительные результаты голосования по России. Они сильно отличались от того, что мы видели своими глазами на столе для подсчёта голосов: за Прохорова проголосовала четверть избирателей! А Путин очень сильно не дотягивал до 50 %. Как так?

Из-за всех наших споров процедура подсчёта голосов затянулась, а ведь нам ещё надо было посчитать и муниципальные бюллетени, поэтому было решено считать все голоса одновременно: то есть, один человек считает одну стопку, другой другую. Хотя по правилам всё надо было считать последовательно, мы согласились на такое нарушение, потому что у нас было много наблюдателей, мы распределились между считающими так, чтобы по крайней мере один человек контролировал подсчёт каждого кандидата. Мне достался «мой» Зюганов. Мы считали перекладыванием. Краем глаза я заметила, что Путина считают «по уголкам», а это – ненадёжный способ подсчёта.

Посчитали. Вышло на 10 бюллетеней больше, чем было выдано по спискам. Я настояла на том, чтобы Путина пересчитали перекладыванием. Все согласились. Пересчитали. Снова не сходится! Пересчитали Прохорова – оказалось, что ошибся именно его учётчик: он считал бюллетени десятками, вот на 10 и ошибся. Когда все цифры сошлись, приступили к заполнению протоколов. Результаты по нашему участку такие:
Число действительных бюллетеней – 1412.
Число недействительных бюллетеней – 35 (это те, которые за Будду).
Жириновский – 67.
Зюганов – 293.
Миронов – 75.
Прохоров – 370.
Путин – 607.
Я сразу же отправила СМСку в ТИК. Мне, кстати оттуда тоже СМСки прилетали, например: «По нашим данным, за Путина добавлено в среднем по 100 голосов на участке за редким исключением. Несовпадения будут маскироваться различными способами при подсчёте. Смотрите внимательно. Нарушение можно зафиксировать также чётко сказав его суть в камеру».

Бюллетени опечатали в соответствии с правилами. Председатель занялась заполнением протокола. Все разбрелись, разминаясь перед следующими подсчётами, а я снова последовала за «Дорожной картой»: там были приведены специальные проверочные формулы, по которым можно было убедиться, правильно ли мы заполнили протокол. Час был очень поздний, голова уставшая, формулы длинные, считала я медленно, и как раз, когда итоговый протокол был готов, я объявила об ошибке. Дело в том, что там в протоколе очень много цифр. Где-то мы запутались и неправильно посчитали. Я показывала всем свои формулы. Оказалось, что кроме меня этих формул не было ни у кого! То есть, если бы не я со своей «Дорожной картой», протокол был бы составлен с ошибкой, что могло бы послужить формальным поводом для того, чтобы подправить его в нужную сторону! Вот вам и «несовпадения на каждом участке».

К счастью, я вовремя заметила ошибки, мы всё пересчитали, всё исправили. Хотя оказалось, что у нас не осталось неиспорченных бланков протокола. Пришлось посылать человека в ТИК за новыми бланками. Пока ждали человека, заняться было нечем, так как нельзя было приступать к следующим подсчётам, не завершив предыдущих. Все устали и хотели спать. Многие легли на диванчиках и скамеечках. А я вспомнила, что среди своих бумаг видела и бланк протокола. Ну-ка, посмотрим… И точно! Нам в «Яблоке» на всякий случай дали и этот бланк! Подхожу к председателю, показываю ему бланк, а в ответ слышу изумлённое: «А это-то у вас откуда?!» И следом традиционное коммунистическое: «Ну, надо же, какая молодёжь!» И хотя мой бланк оказался чуть-чуть не того формата, я почувствовала себя настоящим героем дня, хотя и без галстука.

ТИК располагался где-то поблизости, поэтому человек с бланками вернулся довольно скоро. Протокол был составлен, показан видео-камере, нам начали выписывать копии. Первую – коммунисту. Он был очень рад, что остался на подсчёт голосов, и с интересом изучал свою копию. Я подошла к нему: «Позвольте, пожалуйста, я посмотрю, правильно ли всё оформлено, а то единственная ошибка сделает копию недействительной». Он согласился, и я тут же нашла ошибку – не было проставлено время выдачи копии. «Идите скорее к председателю, чтобы она своей рукой написала часы и минуты!» Всё было исправлено, довольный коммунист вернулся ко мне: «Вы знаете, я такое удовольствие получил от сегодняшнего дня! Ни разу в жизни не видел, как дети строят учителей. Да как строят! Я и не знал, что у нас такая молодёжь!»

Про подсчёт муниципальных бюллетеней подробно писать не буду: все ужасно хотели спать, измучились невероятно, и наверное от нервов много смеялись. Если кто-то смотрел трансляцию этого подсчёта, вполне мог предположить, что мы все обкурились чего-то весёлого. Муниципальные протоколы заполнять не спешили: сначала я проверила все цифры по своим формулам – снова была найдена ошибка! Выходит, я в тот день оба протокола спасла. Ещё раз спасибо всем составителям «Дорожной карты».

15. Доброволец.
Как я уже писала, среди нас был совсем молоденький наблюдатель. В самом начале дня он ответственнее других считал голосующих. Но в течение дня он становился менее внимательным, к подсчёту голосов совсем как-то раскис, его было не видно и не слышно. Наверное, слишком устал. Но оказалось, причина другая.

Он рассказал, что стал наблюдателем оттого, что не знал, кому верить – официальному телевидению или интернету? Явно кто-то в этой ситуации врёт, но кто – он не мог разобраться. Подозревал, что врёт телевидение, но решил удостовериться. И что же? Вот, он провёл на участке весь день и не видел ни одного нарушения! Никакого! Получается, что вся эта информация про карусели, вбросы и прочие безобразия – ложь! Он был явно разочарован таким открытием.

В тот момент нам уже были известны предварительные результаты по всей стране, было очевидно, что на нашем честном участке люди проголосовали совершенно по-другому. Но добровольца почему-то это ни в чём не убеждало. Он не слушал никаких доводов, а всё только повторял сокрушённо: «Они всё врали! Они всё врали!» Он выглядел подавленным и разочарованным. Что ж, сколько людей – столько и мнений.

16. Унылое говно.
Сказать, что мы устали – это ничего не сказать. Был уже шестой час утра, когда мы все очень тепло попрощались друг с другом и стали расходиться кто куда. На прощание председатель спросила меня: «Ну, как? Честные же у нас выборы?» У вас – точно честные!

Я сложила вместе все протоколы, «Дорожную карту» и жалобу учительницы, написанную утром. Надо было собраться с силами и отвезти все документы в офис «Яблока». По дороге слушали радио. Удивительно, но во мне в тот момент ещё жила наивная надежда: вот, сейчас посчитают наши голоса, учтут наши протоколы, и ситуация изменится!

В офисе «Яблока» свет горел, но дверь была заперта. Позвонили. Дверь открыла усталая уборщица. Она разрешила нам войти только в тамбур и попросила подождать. Затем к нам вышел заспанный охранник. Мы представились. Он сказал: «А сейчас никого нет! Они тут всю ночь работали, а когда открыли метро – разъехались по домам». Он согласился передать наши документы, кому следует. Мы попрощались и поехали домой. Силы были на исходе. Домой приехали около восьми часов утра.

Надо было ложиться спать, но не было сил шевелиться. Включили телевизор. По всем каналам показывали какую-то мерзость. В голову приходили строчки из песни Васи Обломова:
Я включаю телевизор, а там опять оно
Смотрит на меня, как ни в чем не бывало
Героиня спасла весь мир в одиночку
И ни капельки не устала

Резво скачут рекламные блоки,
На куски разделяя кино.
Все влюбленные вместе, все плохие подохли -
Вот оно – унылое говно.

Я и раньше никогда не была фанатом телевидения, а теперь и вовсе не могу смотреть новости. Не могу слушать, о чём они там говорят. Не могу видеть эти лица. Не могу. Не интересно. Хватит.

На днях на мою электронную почту пришло письмо с проекта «РосВыборы». Это была коротенькая анкета, последним вопросом которой был такой: «Согласны ли вы быть наблюдателем на следующих выборах?» Я подумала некоторое время и ответила: «Да!»

Пожалуйста! Рассказ ещё не закончен - впереди подсчёт голосов. А диплом ещё даже не начинался! Не могу заставить себя начать. Через месяц уже предзащита - ужос!

С тачпэдом не разобралась, ну его на фиг! Диплом буду писать со своего компьютера.

Большое спасибо за ликбез! А то в голове путаница была с этими половинами.
Ну, я продолжаю.

8. Явка.
Людей на выборы пришло очень много. Приходили все: молодые и старые, богатые и бедные, целые семьи приходили и какие-то одинокие алкоголики, которые с неубиенной надеждой в голосе спрашивали, где тут наливают? Старички приходили, держась друг за друга или за молодых родственников. Вот идут они парочкой: она полуслепая, он еле ноги передвигает, вместе с трудом находят, в какую щёлочку опускать бюллетень – но пришли же! Иной раз даже слёзы на глаза наворачивались.

Мы, наблюдатели, имели право только смотреть, нам запрещено было дотрагиваться до урн, бюллетеней и избирателей. Для того, чтобы помочь, приходилось просить избирателей помоложе, те всегда охотно соглашались помочь старикам разобраться с урнами. Однако старый коммунист однажды помогал и бюллетень заполнять, но мы его за это не ругали. Там такие старички немощные приходили, что жалко смотреть! Коммунист, поняв, что мы наблюдаем и за ним, подошёл и посетовал: «Вот, помог старушке слепой. Она сказала, что за коммунистов, но президента хочет Путина. Я ей объяснил, что коммунист – это Зюганов, но она твёрдо стояла на своём, мол, за коммуниста Путина – и всё тут! Пришлось в её бюллетене ставить крестик за Путина». Коммунист тяжело вздохнул. Больше он особо не помогал никому.

Ну, а если говорить об общем настроении, то оно было весьма и весьма нервозным! Сильно бесили людей муниципальные выборы. Нам за них тоже досталось: «Вы почему плохо работаете?» Как так? «Вы почему заранее не предупреждаете, что будут ещё муниципальные выборы? Я про них впервые слышу!» Объяснять, что мы тут ни при чём было бесполезно. Одна пожилая женщина обратилась ко мне с вопросом: «А можно я этот бюллетень просто порву?» При этом она скривила лицо и изобразила как с остервенением рвёт бюллетень. Я не имела права агитировать, но посоветовала уж лучше проголосовать против всех.

К концу дня явка на нашем участке была около 60 %. Существенно! Что-то будет при подсчёте голосов?

9. Явлинский.
Ближе к середине дня на нашем участке засуетились операторы с софитами и камерами – значит скоро придёт голосовать Явлинский. Волею судьбы мы оказались именно на его участке. На улице его готовилась встречать группа поддержки – молодые красивые девушки. Журналистов становилось всё больше, они вставали поближе к урнам, мне всё время приходилось переходить с места на место, чтобы не пропустить ни минуты голосования.

Когда же пришёл Явлинский, все сначала двинулись за ним к столам со списками избирателей, а потом – буквально бегом к самым урнам. Меня беззастенчиво отодвигали многочисленные журналистские руки, я изо всех сил извивалась меж ними и в итоге оказалась прямо перед Явлинским. Его вид удивил меня: в жизни он выглядит совсем не так, как на экране. В телевизоре он вечно какой-то помятый, невнятный и с отёкшим лицом. Передо мной же стоял очень молодо выглядящий мужчина с приятным голосом и ясным взглядом. Журналисты задали ему пару каких-то неинтересных вопросов. Он спокойно ответил, сообщив между прочим, что проголосовал против всех. Я ещё раз убедилась в правильности своего выбора.

Интервью было недолгим, Явлинский очень быстро вышел на улицу, где ещё долго беседовал со всеми желающими. Поговорил с ним и мой «корреспондент» - пожаловался на попытку выгнать его с участка. В конце беседы Явлинский пожал ему руку. Было очень приятно.

Лёгким мотыльком впорхнула очень красивая девушка из группы поддержки, одарила всех обворожительной улыбкой, получила бюллетень, быстро заполнила его и опустила в урну. Я успела заметить, что в бюллетене было что-то написано ярко-красным.

После этого визита количество избирателей стало снижаться. Избирательный день перевалил за свою середину и близился к завершению.

10. Коммунист.
После утреннего «насильственного» знакомства коммунист какое-то время сидел на своём диване вместе с «провокаторшей». Уж не знаю, по какой причине он так неохотно разговаривал со мной. Возможно, он как и мы поначалу видел в каждом человеке врага, а может у него на этот счёт были какие-то рекомендации его штаба. Но совершенно точно – эта замкнутость не была свойством его характера. Мы узнали об этом чуть позже.

Однако через какое-то время он подошёл к нашей дружной кучке и поинтересовался, что это за таблицы у нас в руках? Я показала ему таблицу, рассказала, как мы считаем избирателей, и спросила, желает ли он тоже считать? Он отказался, но продолжил расспросы: «А зачем надо считать, сколько человек проголосовало?» Ну, как же, объяснила я, если будут масштабные вбросы, то итоговое количество бюллетеней не совпадёт с количеством проголосовавших. «Вот оно что! Как интересно! А откуда вы взяли такие таблицы? И откуда вы знаете, что надо так считать?» Мои объяснения, что мы готовились к выборам заранее, оказались не очень понятными для него, потому что ещё через какое-то время он решил уточнить:
Коммунист: «Скажите, пожалуйста, а откуда вы знаете все законы и правила? Вы, наверное, уже не первый раз участвуете в выборах?»
Я: «Нет, лично я – впервые. Просто мы готовились заранее, ходили на обучающий семинар, изучали материалы в интернете».
Коммунист: «Какой семинар? Кто его проводил?»
Я: «Семинары проводились в офисе Яблока»
Коммунист: «Почему Яблоко???»
Я: «Потому что сначала я зарегистрировалась на сайте Лиги Избирателей, потом мне прислали приглашение из Яблока. Мы пошли туда, получили документы наблюдателя и записались на семинар. Так уж получилось, что я от Зюганова. Для меня главное – быть наблюдателем».
Коммунист: «Так вас не с работы сюда прислали? Что же, вы – добровольцы что ли???»
Похоже, именно это открытие произвело на него неизгладимое впечатление. Далее, в течение всего дня он очень часто подходил к нам, задавал всякие вопросы, посмотрел мою «Дорожную Карту», расспрашивал молодёжь о жизни, о спорте, и всё приговаривал: «А я и не знал, что у нас такая молодёжь сознательная!»

Разобравшись с моей путаницей Лига Избирателей – Яблоко – Зюганов, коммунист озадачился: «Так кто, по-вашему, должен победить?» Я решила не обострять: «Кто бы ни победил, я за то, чтобы эта победа была честной! Для этого я здесь!» А в ответ – снова изумлённое: «Ну, надо же, какая молодёжь!»

Ещё утром я спрашивала его, останется ли он на подсчёт голосов. Он равнодушно махнул рукой, мол, досижу до закрытия участка и пойду домой. Но в течение дня намерения его изменились. Уж не знаю, что стало тому причиной, но он остался вместе со всеми на подсчёт голосов, получил свои экземпляры копий протоколов и ушёл с участка только в пятом часу утра, как и мы все. После общения с ним у меня о нём сложилось мнение как о человеке в высшей степени тактичном, умном и приятном собеседнике. Что уж говорить? Я и не знала, что у нас такие коммунисты!

11. Явление депутата.
Ближе к вечеру в помещение для голосования свободной походкой вошёл молодой человек красивой наружности: длинные тёмные волосы, острый взгляд карих глаз, прямой нос, тонкие губы – ни дать, ни взять – голливудский красавец! Да ещё и модное длинное пальто со свободно развивающимися полами. Он вошёл и остановился в центре зала, его горделивый взгляд выражал: «Я – прекрасен! И я – король этого мира и его окрестностей!»

Человек раскинул широко свои изящные руки и продекламировал хорошо поставленным голосом: «Здравствуйте! Вот, я пришёл к вам!» Председатель вышла ему навстречу с несколько растерянным лицом: «Здравствуйте! А Вы, прошу прощения, кто?» Улыбка, показывающая блаженство скользнула по его лицу: «Я – депутат! Я избирался в прошлом году вот здесь, на этом самом участке. Ах! Как я рад, что снова пришёл сюда! Ах, как хорошо тут у вас! Как я рад всех вас видеть!» И он картинно сложил свои руки на груди ладонями к сердцу. Председатель нашлась очень быстро: «И мы тоже очень рады! Добро пожаловать!» И хотя тут явно не хватало молодой румяной девки в красном кокошнике и с хлебом-солью в руках, видимо, депутат остался доволен своим явлением и на этом решил своё публичное выступление закончить.

Он поспешил уединиться с двумя либеральными девушками, пошушукался о чём-то с ними минут пять, а потом вновь вышел на середину зала: «Ну, я пошёл! До свидания!» Исчез также внезапно как и появился. А девушки передали нам его слова: «Уже всё нарисовано». И повторили ещё раз: «Уже всё нарисовано». Ну, у нас-то вроде как ещё не нарисовано, мы-то ещё поцарапаемся, это точно!

12. Вечерние гости.
К концу дня все устали, председатель, пробегая мимо нас по своим делам, уже в который раз сказала: «Наблюдатели! Вы же устали! Давайте я распоряжусь принести для вас скамеечку?» Давайте! Через минуту проворный мужчина притащил скамеечку с мягким сидением. Только присев на неё мы поняли, до какой степени устали. А впереди ещё бессонная ночь!

Кроме депутата нас посещали и другие гости. Откуда-то взялись дружинники: молодые девушки, с бесцветными лицами и какой-то потрёпанный мужичок с ноготок. На их рукавах были красные повязки с надписью «Дружинник». Они заходили в зал для голосования, ходили взад-вперёд, потом выходили наружу и снова возвращались. Как я ни пыталась, мне не удалось встретиться взглядом ни с одним из них. Смысл их движений остался нам не понятен.

Я отошла от урн на пару минут, чтобы немного размяться. Вернулась, а меня уже ждала девушка от ЛДПР: «За столом для голосования по открепительным удостоверениям сидит человек, который тут уже был! Я точно помню! Он уже голосовал, а теперь пришёл снова! Я точно помню!» Как это возможно? Перед нами в тот день прошли полторы тысячи человек, а она запомнила и узнала одного человека из этой бесконечной вереницы людей. Десять раз переспросила, твёрдо ли она уверена? Да, совершенно уверена! А давай его поймаем? А давай! Я подошла к человеку и совершенно не стесняясь стала рассматривать, что он держит в руках, что лежит перед ним на столе, но ни паспорта в его руках, ни открепительного удостоверения не увидела. Не было и никаких лишних бумаг или документов. Была только раскрытая книга с дополнительным списком избирателей. Решили обратиться к председателю: «Этот человек приходит уже второй раз!» Оказалось, это – член ТИКа, один из непосредственных начальников нашего участка. Пришёл, типа, проверить, всё ли в порядке. Из-за нас или нет, но начальник очень быстро встал со своего места и ушёл.

За ним пришёл другой – торопливый, уставший, в потёртой кожаной куртке, сразу же обратился к нам: «Здравствуйте! Я из ТИКа, хочу помочь вам, мы должны работать вместе». Сразу же подошла и председатель: «Здравствуйте! А Вы кто? Кто разрешил Вам разговаривать тут с наблюдателями?» Человек достал своё удостоверение, передал его председателю, они оба отошли от нас буквально на пару минут, а потом он снова вернулся к нам. Человек говорил очень быстро: «Первое и самое главное: вы останетесь на подсчёт голосов? Надо обязательно остаться! Иначе вы никак нам не поможете! Второе: давайте обменяемся номерами телефонов, позвоните мне сразу, как только будут готовы ваши протоколы, чтобы я смог потом сравнить цифры, полученные от вас, с цифрами, которые принесут в ТИК». Кстати, я сразу же вспомнила предупреждение из интернета: протоколы могут быть подделаны при помощи рабочей инструкции по обслуживанию вэб-камер. Я поспешила рассказать об этом: «Существует вероятность махинаций с протоколами с помощью инструкции…» Он перебил мен: «Я знаю! Тоже об этом слышал!» Я схватила его за рукав: «Ну, так давайте проверим! Меня они вряд ли послушают, а вам отказать не посмеют. Давайте попросим предъявить эти инструкции?» Он согласился сразу, и мы поспешили к председателю.

Председатель сначала не понимала, чего мы от неё хотим, и отказалась предъявлять нам что-либо. Но я уже научилась переступать через эти отказы: «Мы не будем читать эту инструкцию, мы не будем её фотографировать, мы даже не будем брать её в руки. Мы только хотим посмотреть последнюю и предпоследнюю страницу – и всё!» Председатель не понимала, чего мы от неё хотим, но поддалась, достала нам на обозрение инструкцию. Мы с тиковцем как маньяки пялились на последнюю страницу – не та! А другой инструкции нету? Председатель ничего не понимала, принесла другую инструкцию – снова не та! И других нет. Мы с тиковцем рассуждали вслух: возможно, это чисто питерская такая придумка, ведь предупреждение пришло из Питера. Председатель заметно волновалась, потому что плохо понимала, чего мы от неё хотим, о чём разговариваем, а также насколько законны наши требования и её повиновение. Она успокоилась только тогда, когда мы очень вежливо поблагодарили её и сказали, что волноваться ей не о чем, потому что всё в порядке.

Этот досмотр инструкций окончательно убедил меня в том, что тиковец – наш человек, и ему можно доверять. Поэтому я решила попробовать поговорить с ним о том, что волновало меня в тот момент очень сильно:
Я: «Скажите, пожалуйста, у Вас будет возможность отстоять наши голоса?»
Он: «В каком смысле отстоять?»
Я: «Ну, сможете ли Вы противостоять фальсификациям в ТИКе?»
Он: «Я считаю, что смогу! Главное, чтобы у вас тут всё было честно».
Я: «Правда?! Неужели у нас есть надежда?!»
Он: «Да, я считаю, что надежда есть!»
Я: «А вот тут депутат говорил, что всё уже нарисовано?»
Он: «Я могу сказать только то, что уже сказал – надежда есть!»
Я: «Мы будем очень надеяться на Вас!»
Он: «А я на вас! Удачи!»
И убежал. Но номер его телефона я записать успела. Уже на ходу он успел сказать, чтобы мы заклеили бумагой пломбы, которыми были опечатаны урны для голосования, а то иногда кто-нибудь придирается, что пломбы не достаточно надёжны. Мы с председателем (она как и всегда громко объявила: «Уважаемые наблюдатели! Пожалуйста, подойдите поближе, чтобы хорошо видеть») наклеили поверх пломб листы бумаги, на которые для верности поставили участковые печати. В конце концов, какая разница, есть бумага или нет – ведь урны опечатывали и вскрывали при нас, и весь день они были у нас на виду. Если отсутствие бумаги – это нарушение, то в любом случае, оно незначительное, потому что на результат выборов точно не повлияло.

Когда участок уже закрылся, неожиданно пришли ещё гости: муниципальный кандидат в сопровождении ещё одного члена ТИКа. Председатель, поглядывая на нас, протестовала: «Вам тут нельзя находиться! После закрытия участка никто не имеет права заходить сюда! Наблюдатели, я ведь права?» Да, по закону действительно никто не имел права заходить к нам в это время. Но уж очень интересно было, зачем пришли эти двое, поэтому с общего согласия решено было сделать исключение, тем более, что следили за ними не только наблюдатели, но и члены УИКа и камеры, под которыми и происходил наш разговор.

Депутат всё больше молчал, а говорил второй тиковец – очень молодой человек с густой бородой необычной формы – как у папы дяди Фёдора из мультфильма про Простоквашино. Он сказал, что они с кандидатом обходят все участки, поэтому пришли буквально на пять минут, чтобы проконтролировать, всё ли у нас в порядке. Получив официальный ответ, что всё хорошо, молодой тиковец отвёл меня в сторонку и стал расспрашивать:
Он: «Ну, какие у вас тут были нарушения замечены?»
Я: «Никаких!»
Он: «Как это? Совсем никаких? А вот на других участках жалуются, что урны опечатаны неправильно?»
Я: «Извольте видеть, у нас всё хорошо опечатано! К тому же, мы с этих урн ни на минуту глаз не сводим с восьми часов утра».
Он: «Ну, ладно. А сколько жалоб вы написали?»
Я: «Мы не писали жалоб. Я же говорила Вам, что нарушений у нас не было! Лучше расскажите, пожалуйста, оказывают ли на Вас, как на члена ТИКа, давление? Заставляют ли переписывать протоколы?»
Смысл его ответа я поняла лишь много позже, он сказал: «Сейчас ситуация складывается в нашу пользу. Больше сказать ничего не могу. Но ситуация на нашей стороне». Москву решили не трогать – вот, что означали его слова, но, видимо, открытым текстом он сказать об этом не мог. Однако уже второй член ТИКа говорит о том, что выборы могут стать честными! Невероятно!
Он: «Ну, раз у вас тут всё так тихо и спокойно, мы, пожалуй, пойдём! До свидания!»
Но у нас после закрытия не было ни тихо, ни спокойно!

Прости, пожалуйста, я не совсем поняла вопрос? Руководящий фальсификационный цент (РФЦ) - имхо - есть однозначно.
Как можно сделать что? Отказаться от совсем наглых методов? Очень просто: спускается сверху директива - в Москве совсем не наглеть. Всё. Именно поэтому в Москве на честных участках у Путина 40 процентов, а на нечестных, но не самых наглых 50. А по России 70. Моё мнение, причин такого поведения РФЦ несколько, например:
а) Москва действительно очень хорошо подготовилась к этим выборам. Мимо нас бы муха не пролетела. Так зачем лезть нарожон (как это пишется?) если есть менее подготовленные и более управляемые регионы?
б) Прошедшие в Москве оппозиционные митинги заставили зажурчать очень многих товарищей, и если бы московские фальсификации вновь были такими же наглыми, я уверена, на улицы вышли бы 60 % избирателей, голосовавших против. А так - формального повода нет, в Москве-то вроде как всё честно. Вот, например, на моём участке - честно!

Частично ответы на эти вопросы будут в моём дальнейшем рассказе, там было несколько интересных встреч. Но до конца я вопрос не поняла.

Про 20 % всё просто: на честных выборах у Путина 40 %, у Прохорова 25 %. Т.е. никакой победы в первом туре, а во второй выходят Путин и Прохоров - вот это был бы прикол! В варианте РФЦ у Путина 63 %, У Прохорова 5 %. По-моему, это задачка по математике для 2-го класса: от Прохорова 20 % перекочевали к Путину. Ну, и рассуждаем дальше: а почему ж Прохоров не бился за свои голоса? Ведь биться было ради чего - выйди он во второй тур, у него реально появлялся шанс стать, ё-моё, простите за каламбур - президентом России! Однако никакой битвы мы и по сей день не видим - одно только невнятное бормотание помноженное на тот факт, что Прохоров - большой охотник до халявных денег! По-моему, этот пазл складывается элементарно. ИМХО.

У меня "Применение устройства" не тыкается - оно светло-серое
Придётся дописывать как есть.

5. Встречи с избирателями.

Голосование набирало обороты, мы были заняты подсчётами и наблюдением за ябедой и провокаторшей. Уже не молодая женщина с мягкими чертами лица обратилась к нам: "Ребята, вы наблюдатели? Мне очень надо поговорить с наблюдателем от КПРФ, есть такие? Или вы все от других партий?" Я представилась, а сама подумала: ну, вот, началось, придётся теперь перед людьми краснеть за товарища Зюганова, а я-то и ни при чём! Я-то не за него! Женщина показала мне свой бюллетень и сказала: "Уже не первый раз на выборах я замечаю несправедливость: вот, посмотрите сами, названия всех партий написаны с заглавной буквы, а в ЕДИНОЙ РОССИИ все буквы заглавные, ни одной прописной! Посмотришь на такой бюллетень - что сразу в глаза бросается? Других партий и не видно! Это не справедливо! Вы согласны со мной?" Я согласилась, но чем я могу помочь? Женщина сказала, что хочет написать жалобу Зюганову, но не взяла с собой очки. Я согласилась помочь. Мы ушли в угол, где можно было спокойно сидеть на мягком диване, и вместе составили текст жалобы. "Шапку" женщина предложила мне самой придумать: "Мне даже не важно, к Зюганову или ещё куда, лишь бы передать хоть кому-то, у Вас ведь есть такая возможность?" В конце жалобы она попросила записать её адрес и номер телефона. Она сказала, что работает в школе учительницей, попрощалась и ушла.

Председатель тут же поинтересовалась, в чём проблема. Успокоенная мною, мол, всё в порядке, она предложила нам чай или кофе: "Давайте, я покажу, у нас тут есть комната, где можно посидеть спокойно, кофе попить. У нас ещё пирожки есть - вкусные необыкновенно, потому что сами пекли!" Отчего же она так обходительна с нами? Отвлекает! Мы уйдём, а она какую-нибудь пакость совершит - не иначе! Мы решили не поддаваться на "провокации". Первым сдался молодой доброволец. Минут через 15 вернулся: "Пирожки и правда очень вкусные!" Мы решили подождать пару часов, не уснёт ли он или ещё чего, а потом ходить пить чай по одному.

Избирателей приходило всё больше, уже около некоторый столов собирались небольшие очереди. Мы стояли совсем рядом с урнами так, чтобы не видеть, что написано в бюллетенях, но очень хорошо следить, сколько листков падает внутрь. "Наблюдатель! Срочно нужен наблюдатель!" - это один из членов УИКа подбежал к нам. Он сказал, что какая-то женщина срочно хочет видеть наблюдателя. Я поспешила, ведь наверное что-то случилось! Оказалось однако, что не случилось абсолютно ничего, просто пришла голосовать дама из тех, кому всегда что-то надо, причём сейчас же!
Я: "Кто звал наблюдателя?"
Она (придирчиво осмотрев меня с головы до ног): "Вы кто? Наблюдатель?"
Я (показывая ей свой бейджик): "Да. Что случилось?"
Она (презрительно): "Ну, и где вы стоите? На улице что ли? Почему я вас не вижу? Почему вы не наблюдаете?"
Я: "Мы очень хорошо наблюдаем, а Вы не видите нас, потому что не внимательно смотрите!"
Она потеряла всякий интерес ко мне и отвернулась. Я вернулась на своё место, а дама очень скоро подошла к урне. Я подождала, пока она проголосует, а потом окликнула её: "Вот, посмотрите, как мы стоим: нам отсюда очень хорошо видно, сколько людей проголосовало, сколько бюллетеней опущено в урну, сколько человек голосует по открепительным удостоверениям..." Она не дала мне договорить: "Ой, ребята, вы все - такие молодцы! Так хорошо, что вы тут работаете! Спасибо вам!"

Большинство людей не обращали на нас никакого внимания, но некоторые подходили: "Спасибо вам за то, что вы здесь! На вас вся надежда!" "От Зюганова? Вот здорово! Я тоже за него проголосовал!" "Ребята, я вас очень прошу, вы только на подсчёт голосов останьтесь, а то сами ведь знаете, как они там! Не подведите нас, ребята! Спасибо вам!" Я почувствовала, что перестала стыдиться фамилии, написанной на моём бейджике. Хотя и проголосовала против всех, как было решено накануне. Старательно перечеркнула не только квадратики для голосования, но и все фамилии для верности - я вас не выбираю!

6. Голосование.

В целом, голосование проходило без нарушений. Очень забавно были установлены на нашем участке камеры: они висели на стене, противоположной от урн. Получалось, что голосующий естественным образом заслоняет урну своей спиной. Хорошо, что нам разрешали стоять так близко, как нам хотелось, поэтому я с уверенностью могу сказать: вбросов не было! Хотя возможность такая была - через камеры этого бы никто не заметил.

В положенное время - в 10-00, в 12-00 и позже - председатель объявляла о явке избирателей в соответствии с данными о выдаче бюллетеней. Мы сверялись по своим спискам. У них всегда получалось больше, но в итоге, наши расчёты разошлись всего на 10 человек при том, что проголосовало без малого полторы тысячи. За 12 часов мы вполне могли ошибиться на 10.

Несколько раз председатель просила нашего внимания, чтобы в нашем присутствии погасить испорченный бюллетень или неправильно выданное открепительное удостоверение. Все свои и чужие действия я постоянно сверяла с "Дорожной картой" - нарушений не было.

В положенное время было объявлено о начале голосования на дому. От нас контролировать процесс вызвалась девушка от Жириновского. А девушка от ЛДПР с удвоенным вниманием продолжила наблюдать. Она указала мне на то, что очень многие избиратели приходят на участок с каталогом косметики в руках. Это могло бы быть признаком для голосования по чужим паспортам. При подобном нарушении у голосующих должен быть какой-то опознавательный знак. Я пошла разбираться. Оказалось, что на входе с улицы стоит лоток с косметикой, а рядом две девушки раздают всем желающим каталоги. Помимо косметики там же продавались кники и ещё что-то. Я вернулась на участок и рассказала об увиденном, предположив, что волноваться не о чем. Но девушка от ЛДПР не успокоилась: "Внутри каталога может быть специальный вкладыш! Это надо проверить!" Я взяла один каталог - никаких вкладышей не было. Также мы последили за людьми с каталогами - никаких вкладышей, никакой системы - они подходили к разным столам. Закончилось тем, что что председатель попросила милиционера запретить раздавать каталоги на входе. Пусть раздают на выходе!

Всё-таки смотрели мы очень внимательно, и урны не выпускали из поля зрения ни на одну минуту. Не было у нас на участке нарушений. Это я точно могу сказать. Хотя расслабляться причин не было. В какой-то момент возникла проблема с "корреспондентом". Кто-то позвонил председателю и сказал, что "корреспондент" находится на участке незаконно! О такой ситуации предупреждали нас накануне. Спасло заранее распечатанное письмо: председатель по телефону зачитывала его кому-то, сказав потом, что проблемы нет, "корреспондент" может остаться.

7. Учителя.

Наш участок располагался в центре образования. Нам объяснили, что это типа школы, но с расширенной программой. Вобщем - государственная школа. Члены УИК - учителя. Как и мы к ним, они к нам поначалу относились с недоверием. Но со временем они поняли, что мы им особо не мешаем, а мы увидели, что они нам не пакостят, поэтому обстановка несколько разрядилась. Да и молодой доброволец после выпитого кофе остался цел и невредим. Мы тоже решили немного передохнуть, для этого надо было пройти в кабинет истории. Там был чайник, стояли чашки и одноразовые стаканчики, рядом - баночка кофе, пачка чая и сахар. Увидевшая нас учительница радушно предложила располагаться и отдыхать, сколько нам хочется. В кабинете было тихо и прохладно. Кофе вкусный. Не то чтобы мы совсем расслабились, но и утреннее напряжение уже прошло.

Вернувшись к урнам, мы сверили колличество голосовавших с другими наблюдателями и вновь занялись подсчётами. На втором этаже этого же здания находился другой участок. Оттуда регулярно приходил молоденький наблюдатель - друг и соратник наших либеральных девушек. Все они работали в команде одного муниципального депутата. Перекинувшись парой слов с девушками, он обычно уходил в кабинет истории, а возвращаясь непременно говорил что-то вроде: "До чего же хорошо чай попить!" Или: "Везёт вам! А вот на нашем участке ничего такого нет! Я и обедать к вам приду!"

Где-то в середине дня нас пригласили пообедать. Сначала мы стеснялись, но потом решили сходить, хотя бы чаю попить. Пришли, а там - шикарный стол собран! Чего там только не было: салаты всех разновидностей, колбасы и сыры всякие, курица, рыба, картошка с укропом - всё домашнего приготовления в красивых салатниках или просто в кастрюлях, майонез и соль - по вкусу! Присутствовавшие в тот момент учителя пригласили нас к столу, выдали нам по тарелке и вилке: "Вы ведь устали и проголодались! А ещё работать и работать! Так что не стесняйтесь, угощайтесь!" Еды было очень много и я поинтересовалась, за чей счёт банкет? Оказалось, что это каждый учитель что-то приготовил и принёс, все они скинулись вместе и собрали такой стол. Нам стало неловко: учителя из государственной школы кормят нас за свой счёт. Мы сказали, что тоже хотим "скинуться", но нам было категорически отказано: "Вы - наши гости! Вот и угощайтесь на здоровье!" В разговор вмешался молодец с соседнего участка: "Что вам не нравится? Вон, на нашем участке не кормят, а вам повезло, так и радуйтесь!" "Наглый ты" - подумала я, а вслух сказала: "Мы-то хотя и гости, да незванные! А учителя в школе наверное не миллионы зарабатывают, чтобы всех-то накормить!" Молодец махнул на нас рукой, а учительница объяснила: "Мы всегда так делаем, ведь на каждых выборах работать приходится, все устают. На голодный желудок такой день не выдержать!" Дальнейшие мои попытки внести свою лепту деньгами остались безуспешными. Тогда мы решили, что купим к чаю пирожных. На том и успокоились.

Обедали мы долго (другие в это время наблюдали, потом мы менялись). Поговорили о жизни. Я поинтересовалась, почему учитель информатики такой сердитый. "Это потому, что у него жена и двое детей, а живут они в съёмной квартре, своего жилья нет". Я спросила: "Почему ж ему не дадут квартиру, ведь он - молодой специалист, у них молодая семья и всё такое?" Учителя оживились: "Это кто ж Вам сказал, что ему должны дать квартиру?" Я промямлила что-то невнятное про телевизор. Они засмеялись: "Не верьте тому, что говорят по телевизору!" Ну, вот никак не похоже, что эти люди будут что-то подтасовывать!

Вообще, проведя с этими людьми почти сутки бок о бок, я подумала, что пожалуй, можно позавидовать детям, которые учатся в этой школе. Очень хорошее осталось впечатление обо всём увиденном и услышанном.

Ну, вот, осталось уже немного. Завтра допишу.

Вот это нашла! Но там нет кнопочки типа "отключить". Нашли только "удалить". Удалять? А если потом подключить захотим, то как?

У нас семья блондинов))) Где находится диспетчер устройств?

Результаты посмотрела - всё верно! Ни один голос ни убавился, ни прибавился. Говорят, карусели по Строгино ездили, а нас не трогали. У нас были косяки, но на результаты голосования они не повлияли. А был бы прикол: второй тур Путин vs Прохоров! ИМХО: 20% для Путина купили у Прохорова по обоюдовыгодной цене. И не забываем, что в Москве помимо обычных УИКов голосовали ещё тюрьмы, военные организации, психушки и прочие государственные предприятия - они сильно результат перекосили.

Спасибо!
Тачпэд - не, не отключаю точно. Я им и не пользуюсь особо - не удобно. Пользуюсь мышью (ноутбук стоит на столе, мышью по столу удобно очень).
Я теперь уезжаю в больницу (похоже, повредила мениск), там интернета не будет (принципиально! Иначе я так и не напишу диплом, а предзащита уже через месяц))). Но там у меня будет другой ноутбук - у него с курсором всё в порядке. Буду писать на нём, а потом через флэшку какую-нибудь перекину сюда. Результаты по участку напишу обязательно, а номер 2461. Кстати, сколько раз пыталась найти официальную информацию - тщетно! Где её искать?

Пишу с ноутбука. На другом ноутбуке такой беды нет, но он не подключен к интернету))) Пробовали отключать мышь - не помогает. Курсор - да, перескакивает туда, где мышь. Так её поставишь куда-нибудь в нейтральное пространство, а она тихой сапой р-р-раз! - и сдвинулась на кнопку какую-нибудь. Да и перескакивает очень часто - по одному разу на каждую строчку, ужос! Ужос!

Но попробую продолжить.

4. Недоверие.
Председатель УИКа поздоровалась с нами очень радушно и сама лично проводила нас в комнату, где мы могли оставить верхнюю одежду, объяснив, где хранится ключ от той комнаты и как мы сможем открывать её буде нам понадобится. Приветливость мы восприняли настороженно: начитались накануне про председателей, которые мягко стелят, да потом жёстко спать.

Вот эти первые минуты мы чувствовали, что мы тут одни против всех. Никому не доверяли, а вокруг видели только врагов. Всю предыдущую неделю я безрезультатно пыталась зарегистрироваться на сайте, где можно было заранее познакомиться с наблюдателями на своём участке - всё тщетно, поэтому мы не знали, скольких союзников и скольких врагов предстоит нам сегодня встретить. А настроены мы были очень решительно.

Чтобы поскорее разрешить эту ситуацию, я пошла знакомиться со всеми, прежде всего - с молодёжью. На нашем участке было несколько совсем молодых наблюдателей, лет по 20. Я подходила к ним, здоровалась, представлялась, докладывала, что я от Зюганова. Видимо, это последнее было лишним, потому что воспринимали меня поначалу очень настороженно. Мне не доверяли и явно подозревали в какой-то тайной гнусности.

А между тем, подошло время опечатывать урны - они у нас были прозрачными. Председатель очень громко объявила: "Уважаемые наблюдатели! Сейчас мы будем опечатывать урны, пожалуйста, подходите поближе и вставайте так, чтобы всем было хорошо видно! Только, пожалуйста, не загораживайте спинами вэб-камеры". Я те урны осмотрела самым тщательным образом, а "корреспондент" начал видео-съёмку, чем вызвал бурный протест молодого члена УИКа, как потом выяснилось - учителя информатики. Он буквально вопил: "Я протестую! Вы не имеете права!" Но мы хором в две глотки ответили: "Мы имеем право и мы будем вести съёмку!" Двое против одного победили, но ощущение недоверия ещё более усилилось. Учитель информатики ещё долго ворчал: "Не дай Бог я потом увижу своё лицо в интернете! Я ж в порошок вас сотру, предупреждаю!" А председатель ласково спросила: "Как вы думаете, наблюдатели, мы хорошо опечатали урны?" Почему ж она так вежлива? Очень подозрительно. Все согласно закивали головами. Члены УИКа расселись по своим местам, им выдали книги со списками избирателей, и голосование началось.

В офисе "Яблока" нам выдали множество полезных бумажек, в том числе, таблицу для подсчёта количества избирателей и "Дорожную карту", которую было рекомендовано заполнять в течение всего дня. Мы достали таблицы и начали считать, чем вызвали живейший интерес у молодёжи. Это было хорошим поводом познакомиться поближе: мы раздали всем желающим ксерокопии таблиц и впятером принялись считать. Внимательнее других считал молоденький мальчик, как потом выяснилось - такой же доброволец как и мы. У него было самое располагающее к общению лицо, поэтому я решила в первую очередь кооперироваться с ним: раз он сейчас считает, я пойду проверять книги со списками избирателей, как того рекомендовала "Дорожная катра". Эта карта - великолепное изобретение оппозиции: там по шагам был описан весь процесс выборов от открытия избирательного участка, до отправки протоколов в ТИК. Кроме того, рядом с каждым пунктом в отдельной графе указывалось, какой нормой закона данное действие определяется, и по какой статье потом наступает ответственность за нарушение. Больше ни у кого такой карты не было.

Я пошла проверять списки избирателей, ко мне тут же присоединилась молоденькая девушка, она была наблюдателем от муниципального кандидата от ЛДПР. Она-то и оказалась лучшим наблюдателем на нашем участке! Неустанно она сверлила взглядом каждого избирателя, каждую бумажку на каждом столе, постоянно совала свой нос во все разговоры, отлучалась из участка реже других и в результате - стала нашей ближайшей союзницей.

Члены УИКа пытались сопротивляться нашей проверке, делали удивлённые лица, мол, никогда такого раньше не было, что ещё за новости? А учитель информатики и вовсе устроил нам допрос с пристрастием, мол, по какому праву, да с какой целью? Спасибо "Дорожной карте" - я очень уверенно и вежливо объяснила, по какому конкретному праву. После этой проверки все члены УИК начали как-то уж очень пристально пялиться на меня, а наблюдатели стали более доброжелательны. Народа на участке было немного, и мы все наконец спокойно перезнакомились. У девушки от ЛДПР была подружка от Жириновского - обе представляли одного молодого муниципального кандидата. От другого муниципального кандидата был высокий юноша - балабол и раздолбай, он считал невнимательнее всех, но его было очень удобно использовать для "пойди скорее, послушай, о чём там разговаривают те трое мужчин!" К тому же, он оказался местным жителем и очень многих избирателей знал в лицо и по именам. Формально он был от Прохорова, но признался, что "его президент - Навальный".

Итак, получалось, что нас всего шестеро: пятеро с таблицами для подсчёта голосующих и один с видеокамерой. А где же те наблюдатели от КПРФ, которые должны "ходить косяками"? Очень быстро мы вычислили молодую женщину, которая явно не входила в состав УИКа, но знала всех её членов, потому что садилась рядом то с одним, то с другим и беззвучно с ними разговаривала. Познакомились и с ней. Она сказала, что является наблюдателем с совещательным голосом (мы-то все "безголосыми" были), но от кого она - выяснить не удалось, от ответов на прямиые вопросы она уклонялась. Впоследствии мы заметили, что ежели мы начинали говорить что-то о процессе голосования, она тут же вставала рядом и подслушивала, а потом сразу же бежала рассказывать председателю и секретарю. Скажу сразу: никакого вреда она нам не принесла, хотя истинная её роль в тот день так и осталась для нас неясной. По крайней мере, мы для себя решили в её присутствии ни о чём таком не говорить.

Другие "подозрительные личности" сидели на диване в самом дальнем углу: пожилой мужчина коммунистической внешности и дама помоложе, похожая на продавщицу в советском гастрономе. Я села рядом с ними: "Здравствуйте! Я - набюдатель от Зюганова, вот мой бейджик, а вы кто?" Дама посмотрела на меня, встала с дивана и повернулась ко мне спиной. Пожалуй, в тот день она оказалась самой загадочной личностью, потому что почти сутки она молчала, ни во что не вмешивалась, ни в чём не участвовала, сидела тихонько в своём углу, из которого почти ничего не было видно. Молодёжь окрестила её "провокаторшей", хотя никаких провокаций мы от неё не увидели.

А из коммуниста я стальными клещами всё же вытянула правду.
Я: А Вы кто? Как Вас зовут?
Он: Никто.
Я: Так не бывает! Если присутствуете тут, да без верхней одежды, значит Вы-таки кто-то!
Он: Я наблюдатель.
Я: От кого?
Он: А Вам зачем?
Я (делая широкий жест вокруг): Да, понимаете ли, мы тут все, наблюдатели, познакомились друг с другом, вот и с Вами хотим познакомиться, ведь все в одной лодке плывём, разве не так?
Он: Ну-у-у... Я как Вы!
Я: Я от Зюганова, а Вы от кого?
Он: Я тоже от Зюганова!
Я: Так не бывает! От одного кандидата - один наблюдатель! Так от кого Вы?
Он: А вот и бывает! А вот и бывает!
Я: Я точно знаю, что не бывает! У меня документ с печатью есть, а у Вас нету!
Он: А ну-ка, покажите!
Я (доставая из папки нужную бумагу): Вот, пожалуйста!
В ответ он тоже показал мне из своих рук бумагу, где было указано, что он - наблюдатель от КПРФ.
Я: Вот видите: я от Зюганова, а Вы от КПРФ, вот это и есть правильно, по закону! Очень приятно познакомиться с Вами!
Тут он протянул мне руку для рукопожатия, на этом церемонию знакомства можно было считать окоченной.

Ох, поздний час, пойду я спать, допишу позже!

Трям - здравствуйте!
Как и обещала, сейчас попробую написать отчёт о "моём 4 марта". Тут есть одна проблема, даже беда: букв, видимо, будет очень много, а комп, на котором я пишу, чудит не по-детски. Вернее, чудит курсор: во время ввода текста (любого в любой программе) курсор внезапно (и довольно часто) перескакивает в любое место. Хорошо, если он просто перескакивает в другую часть текста, разрывая уже напечатанные слова. Но иной раз он очень ловко удаляет весь написанный ранее текст (или его часть). Может кто-нибудь объяснить блондинке, как от этой напасти избавиться? Буду премного благодарна!И ещё, прежде, чем начну свой рассказ, хочу чуть-чуть прокомментировать предыдущие посты.

1. Лично я пыталась изменить что-то, а именно: боролась с аццки коррумпированной ветеринарной службой Солнечногорского района. Долша аж до министра сельского хозяйства! Меня вызывали в убэп для дачи показаний. И каков результат? Глава тамошней вет.службы из и.о. стал утверждённым директором! Правда, лично я была освобождена от его поборов. Из чего я сделала вывод: чтобы изменить что-то на местном уровне, нужно сначала изменить (расстрелять, прости, Господи) всех министров, а равно как и их начальников во всех структурах, включая президента всея Руси. Тогда и на местном уровне жизня наладится. ИМХО: рыба тухнет с головы и никак иначе.

2. Вовка, спасибо за цитату, я поржала. Только смех тот был сквозь слёзы. Я ведь три с половиной года прожила в Египте. Каждый раз, приезжая в Россию, испытывала культурный шок - слишком уж большая разница в том, что делает правительство для своего народа в бедной африканской стране, и что имеет народ одной из богатейших стран мира (если не самой богатой вообще). Сейчас мы уже полгода (как правильно писать "полгода"?) живём в России, и события последних месяцев убеждают всё больше, что надо валить отсюда как можно скорее. Сейчас нас держит только мой диплом. Слишком уж понравилось жить по-человечески. А здесь - мы сделали, что могли. Я не знаю, что мы ещё можем сделать? В любом случае, я на воров и жуликов работать не собираюсь.

3. В качестве анекдота расскажу недавний случай из моей жизни. Поспорили как-то три женщины 25-ти, 35-ти и 45-ти лет от роду: можно ли воровать у государства? 25-летняя говорила: "Воровать нельзя ни у кого, значит, нельзя и у государства". 35-летняя возражала: "У людей безусловно воровать нельзя, но у государства - можно". 45-летняя сказала: "Это - смотря, у какого государства. У нашего, не можно, а нужно воровать!"Вот я и думаю: может, я просто не к тому поколению принадлежу?)))

Рассказ)))

1. Как родилась идея.
Возможность стать наблюдателем изначально рассматривалась мною как деятельность в противовес сидению на кухне и стариковскому ворчанию на мир. К тому же, очень хотелось своими глазами увидеть все фальсификации "дневные" и "ночные". Забегая вперёд, скажу: на нашем участке фальсификаций не было, но у нас и результаты выборов очень существенно отличились от общероссийских и даже московских.

2. Подготовка.
Зарегистрировавшись у Навального на сайте РосВыборы, я села и стала просто ждать. Через пару недель на мою почту пришло приглашение посетить офис партии "Яблоко" и забрать свои документы. Немножко расстраивало, что меня назначили наблюдателем от Зюганова (я ведь не из числа его фанатов), но раз так - то и ладно, лишь бы не сидеть дома, сложа руки. За неделю до выборов получила документы наблюдателя, на этом этапе ко мне присоединился и мой любимый, поэтому дальше я буду писать "мы" - наблюдатель от Зюганова + представитель СМИ, корреспондент газеты "Яблоко России".

На сайте "Яблока" мы записались на обучающий семинар, сходили, послушали. Лектором была милая тихая женщина, а среди слушателей встречались наблюдатели со стажем, которые на примерах из своей практики рассказывали, как предотвращали вбросы, как ловили карусельщиков, как даже судились, но к марту суды уже успели отклонить все их иски. Нас ободряло то обстоятельство, что зал для семинара был переполнен, а ведь ежедневно проводилось по два семинара! Значит, нас будет много, и надежда на что-то лучшее ещё теплится в наших наивных умах. Но рассказы очевидцев были подобны ушату помоев, вылитых на наши головы: надежда стояла в сторонке вся оплёванная и беззащитная. Вот ведь, стойкая тварь!

Вообще, хочется сказать огромное спасибо "Яблоку" и проекту РосВыоры за подготовку. Люди проделали колоссальную работу, чтобы помочь нам всем. Я думаю, поэтому фальсификаторы решили Москву особо не трогать (ведь все знают, что результаты выборов в Москве и России сильно различались). После семинара мы взялись за изучение сайта "Яблока", где были выложены всевозможные полезные материалы: видео-версия обучающего семинара, интерактивная обучающая программа для наблюдателей, видео различных возможных нарушений на выборах и способы борьбы с ними, наиболее полезные рассказы участников прошлых выборов. На всякий случай, мы отксерили все документы, с некоторых бумажек сняли по пять копий (как это нам потом помогало!) Поздно вечером 3 марта ко мне стали прилетать СМСки от "Яблока". Нас предупредили, что корреспондентов-яблочников будут пытаться удалять с участков, и рекомендовали ознакомиться с разъяснительным письмом, которое было только что написано и выложено на сайт. Ознакомились, распечатали, положили в папку с остальными документами. В письме говорилось о том, что удаление корреспондентов не законно. Далее мне прислали номер телефона "горячей линии" - записали его на всех бумажках и вбили в телефоны. Ну, и СМСка с пожеланием удачи.

Кстати, накануне я решила постелить соломку во всех местах и позвонила в штаб КПРФ по наблюдению за выборами. Здравствуйте, говорю, я - наблюдатель от Зюганова, хочу узнать номер телефона горячей линии для поддержки в случае чего. Очень вежливый мужской голос ответил: "Не дадим мы Вам никакого номера. Вы же не от нас, Вы же от Рос Выборов, вот пусть они Вам и дают свои номера!" Фигассе, думаю, как он меня вычислил? А-а, наверное, я должна была сказать: "Я - наблюдатель от горячо любимого, родного товарища Зюганова!" Ладно, товарищи, Бог вам всем судья. А ведь я до последнего дня не знала, за кого голосовать. И даже морально готовила себя к тому, чтобы проголосовать за Зюганова по принципу "за кого-то же надо голосовать". Но побывав на сайте КПРФ, решила твёрдо - не за него! Не то, чтобы я была против социализма. Скажу больше - я даже за! Вот, например, в Голландии - прекрасный социализм. Я бы при таком жила с удовольствием. Но судя по сайту, не таковы наши коммунисты! У меня сложилось впечатление, что эти люди повернулись задом к будущему и с любовью рассматривают прошлое - больше в этой жизни их ничего не интересует. Это подобно тому, как если бы человек влюбился в свои какашки за то, что когда-то они были вкусной едой, и теперь не смывает их в унитазе, а любовно раскладывает по хрустальным мисочкам и хранит у себя в серванте на видном месте. Сорри за лирическое отступление.

Люди мы медлительные, поэтому сбор всего необходимого затянулся до глубокой ночи, спать мы легли уже ближе к трём часам после полуночи. Сборы проходили под песню Шнура "Выборы-выборы". Фраза из песни легла мне на сердце:

И вот настал великий день -
Мне дали в руки бюлютень.
Беру и ставлю крестик, эээх!
Я голосую против всех.
Ээээээгэээй, с козлами не играю.
Ээээээгэээй, я вас не выбираю.

Теперь уже решено точно: я буду голосовать против всех!

3. Просто события по порядку.
В пять утра сработали будильники. В 7-30 мы должны быть на участке в Крылатском, куда нас направила "партия". Решили ехать на двух машинах, ведь всякое может произойти, судьба может разделить нас в этот день, каждый из нас должен оставаться мобильным.

Приехали. На участок нас пропустили сразу. На улице было очень людно несмотря на ранний час. Было много милиционеров с какими-то безучастными лицами. Рядом с нами парковались телевизионные машины. Внутри тоже было много людей. Мы отдали наши документы секретарю избирательной комиссии. На ксерокопиях она поставила отметку о приёме документов. Глядя на моё направление, пробубнила себе под нос: "Надо же! От КПРФ косяками наблюдатели идут!"Извините, мне надо отлучиться на время, обязательно продолжу чуть позже!